Прочь. Знакомое ощущение удушья вновь проявилось, стоило его лучшему другу посмотреть в сторону этой рыжей простушки. Раньше такого не было, Джеймс всегда был рядом и они все делали вместе, а тут. Сириус знал, как бывает, его дядя тоже дружил с одним сильным волшебником, а тот взял да женился. И все. Нет больше друга. Тот превратился в нудного правильного зануду, без единой здравой мысли. Дядя с тех пор, коротал вечера за бокалом грога. Отпрыск рода Блэков не желал для себя такой судьбы.
«Он всегда будет со мной. У нее нет прав. Я первый его увидел.»
Сириус уже распланировал жизнь для себя и своих друзей, после школы они поступят в аурорат и будут ловить темных волшебников, а вечером после посещения паба, он с Джеймсом будет уходить домой, в уютную квартирку в Иэст-Энде, а «Лунатик» и «Хвост» будут их соседями. И каждый день будет полон веселья и дружеского участия, ибо нет ничего прочнее мужской дружбы. Он не мог потерять свою мечту из-за какой то девчонки.
«Это просто болезнь. Он, как и Луни болен. Ничего я найду лекарство. Обязательно. Скоро, ты придешь в норму и будешь смотреть только на мен…. Нас. И будет много радости, улыбок и веселья. Да, так и будет….»
Сидеть в гостиной Блэк не мог, так как представлял что в эту самую минуту его лучший друг, пытается отыскать в вагоне Эванс и на его губах эта туповатая улыбочка. Поэтому принял единственное возможное решение, пойти и пропустить стаканчик другой в «Трех метлах». Хорошо еще что рядом был «Хвост». Паренек отвлекал его от невеселых мыслей.
- Разумеется. Хвост тебя не затруднит принести мне огневиски. Холодно, я никак не могу согреется сливочным пивом?!
Вопросил юноша, ему хотелось захмелеть и не думать. Питер был тихим и умным, таким как «Луни», но он никогда не смотрел осуждающе, и не пытался прочитать нотацию, относительно его, Сириуса, поведения. «Хвост» был тихим и мягким, и это в нем привлекало. В минуты, когда Поттер был недоступен, Блэк был склонен к кротости окружающего его мира.
«Надеюсь, он не думает, что мне самому тяжело. Я ведь не использую его, правда. Хвост мой друг, вчера я отделал тех хулиганов, которые пытались поддразнить его.»

Дружба накладывает на людей обязательства, только друзьям можно стать семьей, в которой все будет идеально. Не будет недовольства и огорчений. Ведь в «истиной семье» тебя всегда обогреют и поддержат, и будут заботится. А родители, они всего лишь произвели на свет, и все. Блэк, под час удивлялся как он мог родится от столь пугающей женщины. Он не любил своих родителей и младшего брата, а те, словно не замечая его грубостей, вели себя еще более навязчиво. Особенно Регулус, тоже остался в Хогвартсе, будет снова «случайно» оказываться на пути. Мерзкий маленький слабак, да он уже раз сто должен был понять, что его брат не желает иметь с ним никаких дел. Но, брат настаивал, а дома, летние каникулы казались сущим адом, всего на один месяц, Сириусу дозволялось навестить дедушку Джеймса, Чарлуса. Тот был другим, и разрешал Сириусу спать подле своего внука. Но и он не был семьей для Сириуса. А здесь в Хогвартсе, наконец, у него появились те, о ком хотелось заботится.
«Питер слишком добр. Мягкий старина Питер. Вот кого я могу назвать братом, и с кем мне уютно.»
- Пожалуй, ты прав. Я и забыл. Ты же знаешь, я мог бы потребовать дать мне, что я желаю, но сейчас слишком людно. Мы же не хотим, довести «Лунатика» до первых седин, если потеряем еще сотню балов. Хотя мы и могли ему объяснить, в конце концов он виноват в том, что предпочел дом, нам. Чего он там не видел. Да кроме нас, никому нет до него дела. Ты, решил, что мы презентуем ему на Рождество. Я подарю ему новую мантию и метлу. Ты же знаешь, что мой счет в Гринготсе полон золота.
Блэк улыбнулся, ему определенно нравилось быть богатым, но рассказывая все это Хвосту, он вспомнил, как морщился Люпин, когда друзья дарили ему слишком много.
«Может я все же перегнул палку….»
Осушив свой кубок с сливочным пивом, Сириус решил, что раз уж он взял под свое «крыло» Ремуса и Питера, сделав их своими сыновьями, то им нечего стыдится, и кто, как ни он, Сириус Блэк, позаботится о своих детишках, пока их «Мамочка» в отъезде.
«Надо будет вылечить, Джимми. Я уже по нему тоскую. Ни за что не напишу первым. Он должен осознать, что был не прав.»

От выпитого становилось теплее, все же алкоголь в малых дозах оказывал лечебное действие, как частенько говаривал дядя Альфальд, пропуская стаканчик виски перед сном, вместо молока. Будучи мальчиком, Сириус не понимал, почему у такого одинокого человека, всегда отличное расположение духа. Ведь во всех книжках и историях говорится о дружбе и общности, а дядя утратив связь со своим единственным другом, напрочь отказывался выходить из дома и общаться с кем-либо, кроме родственников, коих даже «непростительное» не упокоит. Разгадка, оказалась проста – виски. Если мужчине становилось тягостно, они принимал сие лекарство и вновь становился «миролюбивым дядюшкой». Лишь его из своей многочисленной родни, Сириус уважал помимо дедушки Джеймса.
«Джеймс…. Неужели и ты покинешь меня? Как ты сделал на Рождество. Так же как и друг дядюшки, женишься. А я?!»
Сам юноша и сам был не рад этой своей «зацикленности» на лучшем друге, но не мог ничего поделать. Как бы сильно они не повздорили, ныне юный отпрыск древнейшего семейства Блэков ощущал пустоту. Словно, все то, что он задумал всего лишь детская фантазия. А Джейми никогда не пойдет в след за ним, оставшись верным законам общества.
«Дурак»
Сириус, вновь отхлебнул лекарства, и наконец, услышал голос одного из своих «сыновей».
«Ну и катись, к черту. Если тебе на нас наплевать, то мы тоже грустить не будем. У меня есть Питер и Рем. Как то так. Рем и Питер. Питер и Рем.»
Юноша осмотрелся в поисках русоволосого юноши, но того не было.
«И этот предал. Как же так, мы к нему со всей душой, а он. Неблагодарный. Мы его семья, а не эти, его родители. Ни одного письма ему не прислали. Где они были, когда тебе было плохо, а Рем?! Небось, сидели дома и занимались своими делами. Мы твоя семья, а ты. Слизеринец, чертов.»
В лексиконе юного Блэка, слово «слизеринец» было кратно емкому и крепкому ругательству. Юноша понимал, что опьянел, ощущение легкости и эйфории подарило ему долгожданное спокойствие. Он, впервые за вечер улыбнулся. Питер, казался ему, единственным на свете существом, которое действительно предано их клятвам.
- Питер, ты совсем не пьешь. Выпей за Луни, коль хочешь ему помочь. Ты просто светоч. Без тебя я о таком и не помыслил бы. Разумеется мы просто обязаны ему помочь. Надо изобрести способ быть рядом, даже в лунные ночи?! Хм. А не навестить ли нам, мадам Пинс. У нее много книжек.
«Кажется я немного перебрал, но пусть все катиться к чертям. Я готов на подвиги.»