Металлический угол кровати тускло поблескивал в неярком свете луны, пробивавшемся в комнату мальчиков сквозь серые, давно не стираные занавески. Под окном тихо скулила доведенная до исступления блохами собака – в месте, где и человеку не всегда удается спастись от паразитов, что уж говорить о животных.
Том лежал на кровати и отчаянно мерз. Начало весны тысяча девятьсот тридцать пятого выдалось на удивление холодным, отовсюду тянуло сквозняком и многие дети простуженно кашляли. У девочек в комнатах было немного потеплее, но и оттуда не так давно отправили в больницу одну из воспитанниц – с воспалением легких.
Натягивая до ушей тонкое одеяло, Реддл, которому на тот момент не так давно исполнилось девять, мрачно размышлял об отсутствии клопов – единственном, чему по его мнению, можно было сейчас радоваться. Мальчик уже почти погрузился в стылую дрему, как вдруг с него резко сдернули одеяло. Открыв глаза и приподнявшись на локтях, Том увидел фигуру одного из старших ребят, лет тринадцати отроду и отпетого хулигана, поступившего в приют сравнительно недавно. Тот, озверев видимо от холода, уже отобрал одеяла у нескольких сирот помладше и теперь, довольный собой, складывал их на свою постель.
Юноша уже собирался улечься, как вдруг заметил стоящего рядом с постелью Реддла, и, не говоря лишних слов, собирался было отпихнуть его, но на пару мгновений замер, услышав не по-детски спокойный, тихий голос:
- Отдай. Это не твое.
- По уху захотел, малолетка? – крепко выругавшись, старший воспитанник грубо толкнул Тома в плечо и отдернул руку – ту словно обожгло. Выплюнув еще одно ругательство, он изумленно воззрился на собеседника. – Ты чего, особенный, что ли? С чего бы мне отдавать тебе твои тряпки?
Реддл прищурился. И улыбнулся.
- Ты прав, особенный. Поэтому… лучше отдай. Мое. Остальные можешь оставить себе.
Внутренний голос подсказывал парню немедленно выполнить просьбу… или приказ? – этого мальчика, но гордость победила шепот интуиции.
- Катись отсюда, пока я тебе не разбил твою сраную башку! – рявкнул тот, и в это же мгновение ощутил, как его помимо воли резко разворачиваeт лицом к пологу кровати.
- Я же сказал, я особенный. И одеяло – мое. – прозвучал негромкий голос.
В следующую секунду неведомая сила ударила молодого человека о металлический угол, рассекая лоб. Второй удар заставил хрустнуть переносицу…
Никто не мог сказать ничего, кроме как «Боб сам внезапно начал биться головой о кровать и жутко кричать. Том просто смотрел…»
Просто смотрел.
Ежась под колючим тонким одеялом, Реддл спал.